Дороже глупости обходится только доброта
В последнее время я много грущу. Иногда на это есть повод, иногда нет.
Сейчас я перечитываю письма Олега. Я писала о нём когда-то, может, кто-то об этом помнит. Старые-старые мои записи, где я рассказываю, как оставила очень близкого мне человека ради того, чтобы он был счастлив. Это единственный, наверное, парень на свете, которого я могу назвать своим близким другом, не покривив душой.
То есть мальчики-друзья у меня присутствуют в больших количествах, это я не спорю. Ребята, знакомые мне по реконструкции, парни и даже бывшие парни подруг, Димка (друг детства), Паша (одноклассник) и так далее. К ним ко всем я отношусь с уважением, готова выслушать/поддержать и просто пообщаться. Но близких друзей среди мальчиков у меня нет, за одним только исключением.
Олежка в своё время очень много сделал для меня. Его письма вырывали меня из таких "глубин депрессии", какие в моей жизни не повторялись больше никогда. Наверное, так грустить можно только когда ты ещё зелёный и влюбился первый раз. Это была именно грусть, а не тоска. У меня было разбито сердце, а в 15 лет это кажется достаточно веской причиной, чтобы разочароваться в жизни. Я приехала с таким трудом к человеку, который клялся мне в вечной любви, а он был уже с другой.
О, как я страдала! Я изо всех сил жалела себя. Мне было очень-очень плохо. Со стороны это выглядело, наверное, очень-очень смешно.
И вот тогда-то я и встретила Олега. Он тогда себя позиционировал, как пассивный гей. Ему было 14, и со стороны это выглядело ещё более смешно, чем моя депрессия. И никто в этом мире не хотел принимать его ориентации. И он от этого очень страдал, дело-то происходило не в приспособленных Питере и Москве, а в глубинке. Там ты либо "нормальный пацан", либо изгой. Но Олежке было на это глубоко пофиг) Он открыто заявлял, что он голубой, за что периодически получал люлей, но всё равно не унимался.
Именно эта его особенность и привлекла меня. Непреодолимое желание оставаться собой, что бы ни происходило. И ведь он не просто хотел выделиться, он действительно выделялся! С ним я могла говорить не только о тракторах и кривошипно-шатунном механизме (или как там это пишется?), но и о своих любимых книгах, о музыке, о том, что было мне действительно интересно. Моя ежегодная ссылка в деревню из ада превратилась в райский сад. И он стал моим персональным ангелом.
Далее пошли годы переписки. У него очень красивый почерк, и он всегда вставлял в письма какие-нибудь красивые фразы то из классики (О радость, помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа!), то собственного производства. Эти письма грели моё сердце и лечили раны, оставленные в нём первой любовью.
А потом как-то неожиданно я приехала, а он признался мне в любви. Это было 4 года назад. Я на его чувства не ответила, хотя полурефлекторно хотелось. Просто я уже кое-что понимала в жизни и знала, что это никакая не любовь. Просто я была единственным человеком, кто его принимал таким, каким он был. А эта штука в мире называется дружбой.
Так вот, к чему это я: мы снова начали общаться.
Перечитываю письма, тоскую по тому прекрасному времени, когда я жила сердцем, и не нарадуюсь тому, что ещё один горячо любимый человек вернулся в мою жизнь. Ещё один очень хороший друг.
Сейчас я перечитываю письма Олега. Я писала о нём когда-то, может, кто-то об этом помнит. Старые-старые мои записи, где я рассказываю, как оставила очень близкого мне человека ради того, чтобы он был счастлив. Это единственный, наверное, парень на свете, которого я могу назвать своим близким другом, не покривив душой.
То есть мальчики-друзья у меня присутствуют в больших количествах, это я не спорю. Ребята, знакомые мне по реконструкции, парни и даже бывшие парни подруг, Димка (друг детства), Паша (одноклассник) и так далее. К ним ко всем я отношусь с уважением, готова выслушать/поддержать и просто пообщаться. Но близких друзей среди мальчиков у меня нет, за одним только исключением.
Олежка в своё время очень много сделал для меня. Его письма вырывали меня из таких "глубин депрессии", какие в моей жизни не повторялись больше никогда. Наверное, так грустить можно только когда ты ещё зелёный и влюбился первый раз. Это была именно грусть, а не тоска. У меня было разбито сердце, а в 15 лет это кажется достаточно веской причиной, чтобы разочароваться в жизни. Я приехала с таким трудом к человеку, который клялся мне в вечной любви, а он был уже с другой.
О, как я страдала! Я изо всех сил жалела себя. Мне было очень-очень плохо. Со стороны это выглядело, наверное, очень-очень смешно.
И вот тогда-то я и встретила Олега. Он тогда себя позиционировал, как пассивный гей. Ему было 14, и со стороны это выглядело ещё более смешно, чем моя депрессия. И никто в этом мире не хотел принимать его ориентации. И он от этого очень страдал, дело-то происходило не в приспособленных Питере и Москве, а в глубинке. Там ты либо "нормальный пацан", либо изгой. Но Олежке было на это глубоко пофиг) Он открыто заявлял, что он голубой, за что периодически получал люлей, но всё равно не унимался.
Именно эта его особенность и привлекла меня. Непреодолимое желание оставаться собой, что бы ни происходило. И ведь он не просто хотел выделиться, он действительно выделялся! С ним я могла говорить не только о тракторах и кривошипно-шатунном механизме (или как там это пишется?), но и о своих любимых книгах, о музыке, о том, что было мне действительно интересно. Моя ежегодная ссылка в деревню из ада превратилась в райский сад. И он стал моим персональным ангелом.
Далее пошли годы переписки. У него очень красивый почерк, и он всегда вставлял в письма какие-нибудь красивые фразы то из классики (О радость, помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа!), то собственного производства. Эти письма грели моё сердце и лечили раны, оставленные в нём первой любовью.
А потом как-то неожиданно я приехала, а он признался мне в любви. Это было 4 года назад. Я на его чувства не ответила, хотя полурефлекторно хотелось. Просто я уже кое-что понимала в жизни и знала, что это никакая не любовь. Просто я была единственным человеком, кто его принимал таким, каким он был. А эта штука в мире называется дружбой.
Так вот, к чему это я: мы снова начали общаться.
Перечитываю письма, тоскую по тому прекрасному времени, когда я жила сердцем, и не нарадуюсь тому, что ещё один горячо любимый человек вернулся в мою жизнь. Ещё один очень хороший друг.